« С о д р у ж е с т в о»

N 1 2007

Январь – март

Орган литературного объединения «Содружество»

при библиотеке им Горького

г. Константиновка. Донецкая область. Украина.

Женская доля.… Какая?

Просматриваю попавший ко мне совершенно случайно буклет Женщины Украины, посвященный тем, кого избрали Женщинами года за выдающиеся достижения в разных областях жизни и деятельности нашего огромного региона. Конечно, искала знакомые имена. Наших, как говорят. Галина Михайловна Голуб. Ее я не знаю, но в нескольких строчках текста говорится о ней так, что веришь – достойна высокого звания и уважения.

Через несколько страничек - еще одно лицо, еще имя, мне известное, но многим ли константиновцам эта судьба, этот путь жизненный стал тем, чем мог бы стать – примером для подражания, примером упорства и любви к науке, к делу, в котором Валентина Григорьевна Гомозова представляет четвертое поколение стеклоделов своего рода.

250 научных работ, посвященных стеклу!17 патентов на изобретения! (Это из буклета узнаю, в городе же где узнать можно о людях такого уровня?)

Признаюсь, меня в любом человеке интересует прежде всего не звание, не награды, не место его под солнцем. Мне интересен человек, как автор своей судьбы, как существо, способное многим жертвовать ради цели, какой бы ни была эта цель. Говорят, судьбы, как и браки, вершатся на небесах. То есть, доля каждого из нас предопределена, и мы – лишь послушно исполняем свое предназначение. Так ли это? Если и так, то…не совсем.

Помните, у Некрасова: Ему судьба готовила путь славный, имя громкое, чахотку и Сибирь…

Это что же за воля такая, способная приготовить человеку вместо жизни – ад под солнцем?

Валентина Григорьевна не очень доверяла силам небесным. Точнее, совсем не доверяла. И профессия – то «не женская», и дело жизни – редчайшее – созидание красоты и полезности в чем то едином, делать хрупкое - крепким, красоту - работающей. А ведь и в судьбе своей она пыталась делать то же самое, мне кажется. И семья, и дети, и традиционное отношение к мужу, как к главе семьи, как к «голосу решающему», ни на йоту не уменьшили ее стремление сделать мужскую силу… красивой и полезной. А семейный уют, любовь в семье – хрупкое и часто эфемерное явление - осторожно, с научной точностью и с женской бережностью сделать той силой, которая могла и может противостоять и бурям, и грозам житейским, и всяким предательствам заклятых друзей, и разнообразным козням соратников - непримиримых борцов с чужими удачами.

Я видела ее слезы. И в горе, и в отчаянии, и в радости. Она умеет спорить о поэзии и увлеченно говорить о соединении стекла и металла…Она умеет заразительно смеяться и способна снова и снова верить обманывающих ее …хронически.

Она доверчива в быту. Не доверчива в науке, это и есть важное. Сомнение в научной истине или в том, что подается как научная истина – признак аналитического ума, ума ученого.

Кандидат наук, от которого коллеги из всемирно известных научно-исследовательских институтов ждали работы на докторское звание. Работа нужна была меньше – Гомозовой, больше – отрасли. Так говорили ученые России, Германии, Украины. Но: Женская доля – материнство - было тем приоритетом, которому Валентина Григорьевна отдала большую часть своей жизни. Сын, дочь.… Для нее, как для каждой нормальной матери – самые умные, самые красивые, самые достойные граждане Отчизны. Она искренне считает и политика Гомозова – своего мужа - данным ей судьбою, долей, и потому, даже критикуя и «наскакивая», она принимает его и только его точку зрения, как истину в последней инстанции.

Когда – то Жан Жак Руссо советовал философам искать женщину, которая должна стать женой и матерью их детей, будто программируя этот характер, характер нашей землячки, удостоенной звания Женщина года.

Можно было бы много рассказывать о В.Г. Гомозовой, как о директоре курсов повышения квалификации работников стекольной промышленности, куда стремятся попасть люди из всех концов Украины, и не только Украины. О ней можно было бы говорить, как о терпеливом и мудром наставнике молодых. Можно было бы цитировать хвалебные строки из журнала »Стекло мира», посвященные человеку, живущему и работающему в нашем городе. О ней, как о руководителе коллектива, живущего трудно, но интересно и продуктивно, то есть, принося ощутимую пользу и городу, и стране.

Штрихи к портрету вот такой женской доли, такого женского характера, пусть подвинут вас, читатель, на интерес не только к этой судьбе, но к каждому, живущему рядом. Нет судеб неинтересных, есть равнодушие, нелюбознательность человеческая, за которую мы расплачиваемся часто пессимистическими мыслями о том, что сегодня все умирает, что сегодня нет мудрецов, пророков, поэтов, нет…ученых, работающих на счастливый завтрашний день. И на наш с вами, константиновцы, счастливый день работает Валентина Григорьевна Гомозова.

Феодора Илюхина

Вышвырки

Это слово появилось в «Дневнике писателя» Ф.М. Достоевского в начале 1876 года после посещения Воспитательного дома – приюта для незаконнорожденных.

Говоря о впечатлениях от этого посещения, писатель ставит очень неожиданный для того времени вопрос о будущем этих детей, вышвырнутых в прямом смысле этого неласкового слова ни в чем неповинных, от рождения ставших изгоями, сирот. Федор Михайлович размышляет о своеобразной компенсации за страдания, унижения, нищету огромного числа обездоленных. Тем, что общество дает им возможность жить в человеческих условиях, дает шанс получать образование, и высшее – тоже, помогает постоянно до поры, пока человек не станет на крыло, не обретет профессию, не почувствует себя полноценным гражданином, то есть, не почувствует себя равным среди равных…

Вот – гениальность в чем: в актуальности того, о чем и как говорит писатель.

Сегодня нет различия в положении миллионов детей, стариков, людей, потерявших себя в море экспериментов, проводящихся над народами бывшего СССР многие годы.

Незаконнорожденными сегодня являются не только и не столько люди, рожденные в грехе. Незаконнорожденными стали все, кто не ориентируется в хищнически организованном мире: Или ты – или тебя.… В когорту вышвырков попали и те, кто оказался ненужным власти всех уровней. А это - люди, взрослые и не очень, не наученные лгать, воровать и… еще верящие сладкоголосым.

Не дай Бог упасть. Не дай Бог заболеть. Не дай Бог не угодить хозяину или хозяйчику, начальнику или подобию начальника. Тебя вышвырнут. Отовсюду. Из числа угодных. Из числа оплачиваемых. Из числа пригретых. Из числа имеющих, пусть жалкое, место у корыта, обеспечивающего, часто призрачную, еще чаще - минимальную степень благополучия, проще - сытости…

Несколько лет назад я готовила Людмилу к собеседованию в посольстве Германии в Украине на предмет знания немецкого языка, истории страны, обычаев, религии. Она имела шанс выехать «на историческую родину» вослед за проживавшей там матерью. Людмиле далеко за сорок. Как она трудилась, обучаясь речи, не стоит говорить. Экзамен Людмила выдержала блестяще. Уже собирались вещи.… И вдруг – отказ. Причина едва завуалирована: Не нужны стране Германии люди, не способные стать полезными, то есть рентабельными. Дело в том, что после трагической смерти сына Людмила – инвалид. Без помощи она не в состоянии даже обслужить себя. Ситуация – восьмидесятилетняя мать – в Германии, ей уже не под силу вернуться, чтобы хотя бы находиться рядом с дочерью. Дочь – одна, в квартире, напоминающей склад ненужных вещей, в хаосе, в пыли, в одиночестве.

Я пришла на ее зов (после многолетнего незнания ситуации, я же полагала, что Людмила уже в Германии, что ее там лечат, или уже вылечили, что она с братьями по вере и по духу обрела покой и счастье). Глазам и душе предстали: Духота, запущенность, но…попытка не казаться брошенной и забытой. Сильной казаться уже не получалось.

Слова излишни. Помощь нужна. А за помощь все требуют плату. А пенсия уходит на оплату коммунальных «услуг» и скудное питание. Мне, отдавшей служению Слову всю жизнь, не найти наиболее адекватных слов для выражения того, что чувствует душа при встрече с вышвырнутой, цинично и откровенно, судьбой. Жалкая попытка быть полезной – вот – мой ответ на молчаливый крик о помощи.

Недавно в газете «Акцент» Эмилия Фролова заговорила о положении бездомных в нашем городе. Хорошая деловая статья. Бездомные тоже вышвырнуты…Кто – родными, кто слабостью своею, кто…ах, да не все ли равно = кем. Изгои и они. Но…Бездомные на виду. Они о себе напоминают и у входа в храмы, и около магазинов, и на вокзалах. Редко – трезвые, еще реже – способные захотеть возвращения в пусть относительно нормальную жизнь. Им подают, их подкармливают, их, пусть все реже, жалеют. Вот и о ночлежке вопрос поставлен. Все по-людски? А сколько стариков, сколько Людмил в нашем городе чахнут от холода, откровенного голода, от ненужности своей, не будучи в состоянии кричать о беде своей, не унижаясь до мольбы о помощи, чаще остающейся безответной?

Социальная помощь в городе работает ровно на столько, на сколько ей хватает сил и средств. Часто люди, в этой сфере трудящиеся, делают для несчастных в десятки раз больше того, что им предписывается их долгом профессиональным. Эти люди, большинство, быстрее старятся, чаще болеют – сказывается неспособность оставаться равнодушными к боли, одиночеству, нищете тех, кого они опекают.

В городе бедных больше, чем богатых? - Наверное. В городе больше равнодушных, чем сочувствующих? – Не думаю. В городе больше посещающих храмы, чем верующих искренне? – Не мне судить. В одном я уверена: Городу стыдно признаваться в беспомощности перед бедой, которая упрямо прописывается в домах, еще вчера казавшихся благополучными. Если моя соседка по подъезду, да и не только она, из скудной пенсии своей выделяет средства для того, чтобы спасти от голодной смерти бездомных детей, животных, «ничейных» стариков, значит, большинство горожан могут делать то же?

А в нашем городе растет число калек – животных. А в нашем городе растет число калек нравственных, способных отнять последнее, обидеть, унизить, распять на кресте нищеты и незащищенности. Вышвырков все больше. Вышвыривающие вошли во вкус? Я после каждого визита в общественные приемные, да и государственные, начинаю люто ненавидеть тех, кто вынуждает согбенных, одетых едва ли богаче бомжей, выстаивать очереди, чтобы в конечном счете получить в ответ на мольбу о помощи или о справедливости услышать обещания, за которыми редко следует даже намек на потугу эти обещания исполнить.

В нашем городе мы скоро ходить будем вынуждены по…шприцам. В нашем городе уже есть молодые, хвастающиеся кайфом, полученным от совокупления на…могилах. В нашем городе…столько талантливых, дееспособных, живых душами людей.…Но и они вышвырнуты. Мне скажут: Так везде. Да мне дороже, простите откровенность, мой умирающий от наркотиков и от голода сосед, чем …плохой режим в Гондурасе. Сегодня модно любить человечество и водить «братьев меньших» в парикмахерские и бутики, для выбора одежки. Сегодня не модно тихо, без рекламы делать святое: Останавливать подлеца - вместе мы это смогли бы. Делиться тем, что Бог послал. А верующий знает: Дающему - возвращается. Нет, Иов сегодня не в каждом, но и не все же Гобсеки да Иуды, позвольте заметить.

У Достоевского есть рассказ о мальчике, замерзающим под окном роскошного дома, в новогоднюю ночь заглядевшегося на чужое тепло, на чужую сытость, на чужое счастье. Сегодня мало кто не понимает, что и счастье и несчастье у человечества все больше зависит от того, насколько счастлив или несчастен каждый ребенок, каждый сын человеческий. От понимания общности до способности раз-де-ля-ть радость и беду путь долог. Он труднее, чем путь народа богоизбранного за Моисеем. Теперь –то мы знаем. Но…не хочет душа согласиться, что некто, сидя у фонтана на собственном подворье, пусть купленном на честно заработанные, может не видеть глаз голодного, никому ненужного мальчишки, заглядывающего через щели в двухметровом заборе. В нашем городе явно существует разделение по признаку материального благополучия. Почему же мало кто замечает, что материальное благополучие все реже совпадает в его носителях с нравственным здоровьем? Откуда хамы? Откуда бесстыдные? Откуда жестокие? Не буду отвечать. Вы знаете это не хуже меня.

Одиночество бредет по городу …Оно не плачет, не протягивает ладонь за подаянием. Потому что настоящая боль, настоящее горе, отнимают все силы, их не хватает на слова, на стон, на крик.

Так загляните в глаза друг другу. Так услышьте печаль, обреченность. Так по-чу-вст-вуй-те собрата в каждом. Так разделите и хлеб, и тепло, и любовь. Нам , славянам, генетически врожденны чувства добрые. И в нашем городе, ручейками текут не слова, но дела, не любящие гласности. Эти ручейки добра не дают мальчишке возненавидеть мир, не дают старику проклясть прошлое и настоящее , не дают иссякнуть тому, что христиане называют бытием Бога в твари Его.

В нашем городе пришел срок слиться ручейкам в единый поток нравственности, неравнодушия, участливости, совестливости. Чтобы застревал кусок у едущего до той поры, пока все не будут сыты. И фонтаны пусть заснут до поры, и ворота железные, почти тюремные, у наших хозяев жизни пусть распахнутся. И вернет город долги свои тем, кого позволил вышвырнуть из нормальной человеческой жизни. Просто нужно поверить всем и каждому: Сегодня ты вышвырнул дитя, собаку и собаку, как дитя беззащитное, соседа, работника, завтра судьба проведет твоей мордой лица по асфальту нищеты, унижения и беззащитности. Уж это будет так. Господь-то более зряч, чем… знаете, кто.

С. Турчина .

Завещание юным

1. Юность! Не завидуй тем, кто рано нырнул в омут страстей. Кто рано нырнул, тот и утонул до срока.

2. Юность! Не завидуй ближнему, имеющему достаток, оставленный ему в наследство. То, что не есть плод трудов твоих, таит, как дым. И наследнику не остается ничего, кроме печали по утерянному богатству.

3. Юность! Не издевайся над старостью. Твоя собственная старость отомстит тебе, если ты до нее доживешь – злой не живет долго.

4. Юность! Не гордись красотой и силой. Они- как весеннее тепло, изменчивы и преходящи.

5. Юность! Работай, как раб, чтобы к сроку жить, как кесарь.

6. Юность! Научайся мудрости у мудрых, добру - у добрых, чести - у благородных… Зло само просится в учителя. Будь осмотрительна.

7. Юность! Не верь похвалам льстецов, но и не доверяй хулителям – и те, и другие могут ошибаться.

8. Юность! Научись умеренности в еде, в страстях, в тратах. И только умеренности в познании не научайся.

9. Юность! Не украшай себя ни словами, ни драгоценностями…Слова ветшают, драгоценности выходят из моды. И только приобретенная мудрость не обесценивается. Она и в старости украсит ваше бытие.

10. Юность! Не кради! Не кощунствуй! Не лги!

Не завидуй! Не верь! Не надейся…

Лучше дождиком щедрым пролейся

И цветам прорасти помоги!

Пантелей Константиновский

Ответственные за выпуск: Татьяна Оратовская

Галина Четверкина

Светлана Турчина